В греческом переводе Библии (LXX) ивритские буквы
כ פ ת переданы как
χ φ θ, независимо от положения в слове; эта традиция унаследована и в русском переводе (
Ханаан, филистимляне, Фамарь и т.д.) Со средних веков отмечалось, что у этих букв есть и взрывное произношение, соответствующее греческим
κ π τ. Сам собой напрашивается вывод, что во времена перевода Библии взрывного произношения у них ещё не было, только фрикативное. Тем не менее,
Эфраим Шпайзер в 1926 опубликовал
работу, в которой утверждает, что всё было наоборот: библейские
כ פ ת были всегда взывными (
fortis, дгушот), но греческие буквы
κ и
τ были заняты для передачи эмфатических
ק и
ט, поэтому для
כ и
ת пришлось задействовать какие-нибудь другие. Что же касается
פ, с которой подобной коллизии не было, то по поводу неё на предпоследней странице дана многозначительная сноска: "
Greek π does not correspond, of course, to Hebrew פ".
Остаются неясными два вопроса:
- По названию букв и по их положению в алфавите ясно, что греческая θ позаимствована из семитской ט, и греческая τ – из семитской ת. Это значит, что когда формировался греческий алфавит, θ звучала похоже на ט, и τ – на ת. Каким же образом ко времени перевода Библии эти соответствия изменились на противоположные?
- Что, всё-таки, не так с греческой π, что она категорически не подошла для передачи предположительно взрывного ивритского звука?
То, что на неком более древнем этапе семитские
כ פ ת были взрывными, и в этом качестве и были позаимствованы греками в свой алфавит, – сомнений не вызывает; но в том, чтобы к началу нашей эры они полностью "расслабились", я не вижу ничего невозможного: ровно то же самое произошло в греческом с их звонкими вариантами
β γ δ. Чтобы "расслабленные" согласные ещё через тысячу лет во многих контекстах превратились обратно во взрывные – более необычно, но прецеденты есть и здесь: например, английское [g] из прагерманского *[ɣ] из ПИЕ *gʰ.